Шереметев со своим отрядом 6 июля соединился на Днепре с Мазепой. Конечно, они понимали, что с наличными силами было бы безумием не только брать Очаков, а даже и соваться к нему. Поэтому ограничились демонстрацией, дошли до р. Берестовой и встали там укрепленным лагерем. А многочисленные «чайки» запорожцев вышли в море. Захватили 20 судов с хлебом, припасами и пушками, шедших в Очаков и для восстановления крепости Кызы-Кермен.
Царь под Азовом вел себя, как и прежде. Ходил в море, бывал в траншеях под огнем, пировал с любимцами. Но Шеин свое дело знал и исполнял. Вал приближался к стенам, сравнялся с ними по высоте. На его вершине установили батареи, которые простреливали весь город и наносили осажденным большие потери. На всякий случай копались и три мины. Гарнизону на стреле перебросили предложение о сдаче на условиях свободного выхода. Он ответил усиленной пальбой. К середине июля русские пушки разбили угловой бастион. А вал преодолел ров и подошел так близко к крепости, что «возможно было с неприятелями, кроме оружия, едиными руками терзаться». 17-го числа 2 тыс. украинских казаков перебрались с вала на башню и выбили из нее янычар.
Многие начальники предлагали воспользоваться моментом для штурма. Шеин от экспромта воздержался. Он лишь придвинул полки к городу, изображая подготовку к атаке — чтобы отвлечь турок от казаков. Украинцы 6 часов держались в башне, а ночью генералиссимус послал к ним гренадеров, прикрыть отступление и вывезти трофейные пушки. Он не желал нести лишние потери в уличных боях. И оказался прав. Легкость вторжения казаков убедила осажденных, что стены уже не являются преградой, и город обречен. 18 июля начальник гарнизона Гассан-бей преклонил знамена, соглашаясь на переговоры. Условия выработали быстро. Туркам разрешалось уйти с личными вещами, а всю артиллерию и припасы они оставляли победителям. Шеин согласился даже подвезти их на русских судах до Кагальника, где стояли татары. Спор возник лишь насчет перебежчика Янсена. Он успел «обасурманиться» — совершить обрезание и перейти в ислам, был принят в янычары, и Гассан не хотел его выдавать. Но тут уж Петр был неумолим, угрожая разрывом переговоров и штурмом.
Туркам пришлось смириться. 19 июля состоялась церемония сдачи. Защитники и жители выходили из крепости и грузились на лодки и струги. От гарнизона осталось всего 3 тыс. человек. Гассан-бей покинул Азов последним, сложил к ногам Шеина 16 знамен, преподнес ключи и поблагодарил за честное выполнение договора. Петр на церемонии не присутствовал, справедливо уступив честь победы генералиссимусу. В Азове было найдено большое количество продовольствия — зерна, рыбы, муки, копченого мяса, 96 орудий, много пороха в 3 погребах. Сопротивляться можно было еще долго, если бы не продуманные и умелые действия осаждающих.
Азов было решено удержать в составе России. И на следующий день после его взятия инженер, Лаваль начал составлять план восстановления укреплений. И снова закипела работа, теперь по ремонту твердыни. К середине августа Азов снова стал боеспособной крепостью, над прежними православными храмами, превращенными в мечети, поднялись кресты. Кстати, при ремонте руин были обнаружены две иконы, Св. Иоанна Крестителя и Знамения Пресвятой Богородицы. Видимо, оставшиеся со времен казачьего Азовского сидения в 1641 г. То ли были погребены под завалами при тогдашних бомбардировках, то ли кто-то из казаков в трудную минуту спрятал святыни. Теперь же в результате артиллерийских обстрелов они чудесным образом открылись, что было сочтено добрым знаком.
В городе осталось 5600 солдат и 2700 стрельцов под командованием П. Львова. И армия выступила в обратный путь. Шереметеву на Днепр тоже был послан приказ возвращаться. В Москве победу отметили триумфальным шествием, где главная роль отводилась Шеину. Это уж позже его роль в войне затушевали. А тогда царь щедро наградил его и возвысил, назначил руководить Пушкарским, Иноземным и Рейтарским приказами. Петр повелел основать на выбранном им месте гавань в Таганроге и еще одну верфь, в Брянске, чтобы можно было действовать флотом и с Днепра. А капитану Брюсу было поручено составить карту причерноморских земель.
Крымский хан прислал послов с предложениями заключить мир на выгодных условиях. Но Петр благородно заявил, что без союзников он не желает даже вести переговоры. А если, мол, хотят мира, пусть обращаются к императору. Успех кружил царю голову, с Леопольдом и Венецией было заключено на 3 года дополнительное соглашение, по которому стороны обязались не вступать в контакты с Портой без общего согласия. Петр принялся рассылать детей знати за границу, учиться военному и мореходному искусству для грядущего освоения Черного моря. И готовил «Великое посольство» в Европу, чтобы создать большой антитурецкий союз. Еще одно посольство возглавил Шереметев. Ему хотелось хоть каким-то образом преодолеть неприязнь Петра, и он вызвался «на свой кошт» везти на учебу группу молодежи. А заодно получил дипломатические полномочия в Венецию, Рим и на Мальту.
Омрачил радужные настроения только раскрытый в это время заговор против царя. Хотя неизвестно, действительно ли он существовал или недовольные просто по пьяному делу грозили и перемывали кости Петру. Во всяком случае, по доносу стрельцов Елизарова и Силина были арестованы и казнены полковник Цыклер, окольничий Соковнин и стольник Пушкин. А сразу после этого, в марте 1697 г., оставив управление Россией на «князь-кесаря» Ромодановского, Стрешнева и Нарышкина, Петр с «Великим посольством» отправился за рубеж. Чем немало удивил Европу. Нет, не только тем, что едет русский царь. Но ведь для властителей великих держав вообще было не принято разъезжать по чужим странам! Путешествовали те, кто еще не занял трон или потерял его. А монархи пересекали границу только с армией, в войнах. Ну а вот так вот бросить свое государство и отправиться невесть куда, уж наверное, ни французским королям, ни германским императорам даже и в голову не пришло бы.
«Эпоха просвещения»
По принятой в истории терминологии в XVII в. завершилась «Эпоха Возрождения», и к концу столетия мир вступил в «Эпоху Просвещения». Да, как раз в это время стала бурно развиваться наука. Медики вовсю занимались анатомированием трупов. Левенгук изобрел микроскоп. Была основана Гринвичская обсерватория. Ньютон в 1687 г. опубликовал свой главный труд «Математические начала натуральной философии». Лейбниц разрабатывал основы дифференциального и интегрального исчисления. Нетрудно увидеть, что и Россия, прошедшая через реформы Федора, Софьи и стоявшая накануне реформ Петра, по времени не очень-то и отстала от европейского «просвещения».
Причем западная наука все еще засорялась массой нелепостей и предрассудков. Так, непреложной истиной признавалось существование особых «материи теплоты», «материи тяжести», «материи упругости»: например, чем больше «материи теплоты» содержит вещество, тем лучше оно горит. И несмотря ни на какое «просвещение», в Европе все еще продолжали ловить чертей и уничтожать «ведьм». И в Англии, и во Франции, и в Нидерландах. В 1689 г. видный британский ученый и священник Мэзер, один из основателей Йельского университета, издал «Памятные предостережения против колдовства и одержимости». Эта книга способствовала нагнетанию страстей. И в 1692 г. в американском городке Салем дочерям пастора показалось, что их околдовали. Пошла массовая истерия, арестовали 200 человек. Их дико пытали, истязали. Губернатору Фипсу удалось несколько тормознуть масштабы безумия, но 20 женщин и девочек и 2 собаки были повешены как «ведьмы». В 1694 г. «колдунов» жгли в Польше. В Саксонии множество женщин отправил на казнь судья Карпцов. (И, кстати, охотиться за «ведьмами» в Европе будут еще долго. В Австрии подобные дела были прекращены только в 1746 г., в Вюртемберге в 1747 г., в Баварии в 1775 г. В1781 г. была сожжена «ведьма» в Севилье. В 1782 г. по такому же обвинению казнили девушку в Швейцарии. В 1793 г. прошло последнее дело в Познани…)